Журналистика и медиарынок

Раньше считалось, что лучшая газета — это та, чья картина мира близка к тому, что видишь за собственной дверью. Теперь это полотно разодрано, как холст в каморке папы Карло. Читатель А, зритель В и потребитель цифрового контента С живут по соседству и одновременно в разных мирах.

Этот большой губернский начальник мог бы стать эталоном прозрачности служебной и личной жизни. Пост за постом — красочные истории в деталях. Готовое пособие по персональным коммуникациям и вовлеченность на зависть: просьбы, оценки и пожелания — бурным потоком. Увы, автор к ним — ноль внимания, фунт презрения.

На встрече с коллегами знакомая редактор бойко рассказывала о том, как сражается за тираж. Слушатели внимали, втайне завидуя энергии и успехам спикера. — «Вот! — воскликнул я, с кого нам следует брать пример». Через пару месяцев мы встретились, и она вдруг стала пытать меня на предмет новых способов работы с подпиской. Я стал перечислять: первое, второе, десерт… — Это мы уже проходили. Не пошло. Было.

Мы провели небольшое исследование, и вдруг оказалось, что муниципальные журналисты не видят будущего своих изданий. Сегодня — вот оно на тарелочке, со всеми своими тараканами: безденежьем, явной и скрытой цензурой, нехваткой рабочих рук, а завтра абсолютно неразличимо.

Перепечатка поста главы района из социальной сети красовалась на второй полосе газеты. В конце — многобуквенная ссылка на аккаунт. «С кюар-кодами ещё не знаком», — подумал я. И спросил редактора: «Новый автор? Нашего полку прибыло?» Тот хмыкнул: «Они и новости нам запрещают публиковать, пока не выставят на свой сайт».