Журналистика и медиарынок

— Что ты там наговорил? — прислал сообщение журналист, давний приятель. Я перешел по ссылке в ныне запрещенную соцсеть и опешил. Яростные комментаторы, словно стервятники терзали интервью, данное мной месяц назад корреспонденту сельской районки.

— Почему вы не подписали фото и не попросили дорожников повернуться лицом, кому интересны спины? — спросил я коллегу.
— Так они не знают, что я их снимал, сказал бы, могли отказаться, — удивился моей непонятливости журналист из районки.

Глава района обиделся на газету за то, что не его избрали народным героем — в итоге редактор ищет работу. Аналогичная история произошла когда-то со мной — свежеиспечённое руководство приревновало к частушке про человека года. Правда, работу я сохранил, а его в скорости посадили.

Ура! Мы победили! Районки порвали соцсети. Десятки тысячи просмотров, тысячи лайков, сотни комментариев. Правда, пока не у всех. Там, где даже редактор не считает нужным лайкать свою ленту — по нулям. Мечта сбылась, но денег нет и ноша всё тяжелее. И терзают смутные сомнения, что идём правильным курсом.

Найден кот. Бурим скважины. Диван — это по любви. Пацан разбил стекло.Улетел автомобиль. Найдена золотая серёжка. Упало дерево. Убийца признался.Это — конспект из самого успешного канала в Телеграме, принадлежащего муниципальной газете. Ведёт его, разумеется, не сотрудник редакции.