Я в ту пору лишь начинал газетную службу, поэтому чихать хотел на советы какого#то «сбитого летчика». Каждая сосиска ведь мнит себя краковской колбасой.
Наверное, всегда были и будут граждане, называющие себя журналистами, по разным причинам не производящие полноценный продукт.
Раньше у нас была эпоха хэндмэйда. Один мой знакомый старательно выдергивал абзацы из центральной прессы, чтобы слепить передовицу в местной газете, начисляя себе за это приличные гонорары.
Другая, держа на коленях подшивки, усердно списывала фразы из прошлогодних зарисовок о людях хороших, забывая порой менять фамилию персонажа. Третий был сама непосредственность. Искренне удивлялся: как можно выставить личные мысли на всеобщее обозрение?
Он стал редактором, миновав промежуточные стадии: из салаг — в старики. Наступил период промышленного производства слов. Каждый второй сегодня не только журналист, но и медиакритик.
— Мысль правильная, написана бездарно, — осудила мой прошлый опуснекая суровая госпожа из сети, не замеченная прежде в нашем кругу.
На войне, как на войне.
Свои агрессоры и мародеры. Теперь без страха и упрека тырить можно тоннами.
Любопытно, как в эпоху легкого доступа к чужим идеям мы часто выбираем товар, мягко говоря, второсортный. Хватаемся за яркие безделушки, игнорируя то, что представляет подлинный общественный интерес.
Одними довлеет страх, другие не способны вычленить главное.
В результате проклевывается массовая стратегия уклонения от реальности.
— Зачем мне ваши трущобы, бедняки и проблемы? Я живу между загородным домом, аэропортом и офисом в центре, — призналась телевизионная журналистка.
Чудесно пребывание в зоне комфорта гостевого маршрута. Ну вы понимаете, что и как отражает ее зеркало мира.
ВЫХОДИТ, не ошибался мой несостоявшийся наставник, и правильный журналист тот, у которого идиосинкразия к настоящему?
|
Владимир КАСЮТИН
|
|
"Журналистика и медиарынок", № 02, 2017 |