|
1. Бюрократический язык.
Они владеют им в совершенстве, и для меня загадка, откуда они его знают. Бесконечные возвратные глаголы, любимые слова: «озвучил», «опрашиваемые» и т.д. На просьбу рассказать историю так, как ты рассказал бы ее лучшему другу, реагируют настороженно, и… все равно не могут.
2. Удовольствие от переписывания пресс-релизов.
Объясняю им: пресс-релиз — это всего лишь новостной повод, ищите «героя истории». Так работать сложнее, поэтому особенной любовью пользуются неудобоваримые и всегда, в сущности, пиарские пресс-релизы.
3. Любовь к общению с властями.
Причем — к подобострастному общению. Мы говорим: помните, что власть живет на наши с вами деньги, и ОНА должна ждать нашего внимания, а не наоборот. Так нет же! Главным они считают заседания комиссий и подкомиссий и всегда предпочтут их общению с реальным человеком, знакомству с его жизнью и проблемами.
4. Отсутствие представлений об этических нормах журналистской работы.
Тут проблем — непочатый край. Бывают юноши, считающие вершиной репортерского мастерства нынешние криминальные сводки канала НТВ. И пытаются им следовать, не давая себе труда подумать о том, что в маленьком городе надо быть особенно внимательным к участникам криминальных событий.
Не понимают, почему мы никогда не сообщаем фамилий пострадавших (если они сами не захотят), не пишем заметок о самоубийствах, не публикуем фотографий погибших. Очень грустно осознавать, что студентов учат всему, кроме главного — почтительного в первую очередь отношения к любому (!) человеку.
5. Равнодушие к ценностям и правилам отдельно взятой редакции.
Может быть, это недостаток воспитания? Я поражаюсь: новичок, приходя в газету, вовсе не начинает свою работу с подшивки — хотя бы глянуть, как люди пишут, куда ставят подпись, какие объемы приветствуются, какие вообще здесь правила. Нет, интересует в первую очередь зарплата и количество рабочих часов. Слова о том, что у настоящего репортера выходных не бывает, воспринимаются с неподдельным ужасом.
6. Изумительное равнодушие ко всему миру в целом.
Неинтересно разговаривать с людьми, неинтересно брать редакционную телефонную трубку, неинтересно съездить на место происшествия. Неинтересно даже пойти и познакомиться с каким-нибудь молодежным центром, чтобы просто представить, как живут ровесники.
Зато каждый второй с удовольствием оперирует фразой «автор этих строк», как бы подчеркивая собственную значимость. Смешно и грустно наблюдать, как юноша, не написавший еще ничего, за что стоило бы быть уважаемым, собственной персоной меряет происходящее вокруг него, «пупа земли».
7. Низкий уровень общей эрудиции.
Тут уж рассуждать можно долго: о проблемах с историей, географией, приблизительным цитированием чужих афоризмов. Но лучше приведу пример. Однажды я упрекнула молодого репортера за то, что он пишет пятистопным ямбом, как Васисуалий Лоханкин. Тут же поднялись еще три головы и посмотрели на меня с удивлением.
Я добавила — это из Ильфа и Петрова. В ответ — тишина. «Ну вы хотя бы кино смотрели?» Опять тишина. И тогда я объявила «политинформацию» и десять минут читала вслух главу о Вороньей слободке. Им понравилось… Неловко никому, кроме меня самой, не было…
8. Отсутствие идеализма.
Боюсь, этому не научить. Это впитывается в кровь благодаря родителям, хорошей музыке, настоящим стихам. Идеалистом быть стыдно. Журналист нынче должен быть циничен, увертлив, беспринципен, ни к чему и ни к кому не прирастать душой.
Наталья Чернова
"Журналистика и медиарынок", № 01, 2013 |
Из-за чего мы отказываемся принимать на работу выпускников местных отделений журналистики, которых, на мой взгляд, пооткрывали слишком много.