Журналистика и медиарынок

У нас есть Этический кодекс российского журналиста 1994 года. Когда его принимали, я всячески ратовал за то, чтобы его обсуждать, и всячески противился тому, чтобы его принимать, потому что я считал тогда и считаю сейчас, что этический кодекс очень полезно обсуждать, но на самом деле бесполезно принимать. Но за это время у меня точка зрения несколько изменилась

В комплекс помещений на Пушкинской втиснули восемь ресторанов, кафе, суши баров, на этажах обувной магазин, магазин косметики, косметический салон компании «Дешиле» и т.д. На третьем этаже, через единственный в Москве зал, где стены выложены итальянской мраморной мозаикой на сюжеты истории печати, парни в спецовках катят тележки с мешками кроссовок, с ящиками кремов и шампуней. На все это смотрят со стены 24 портрета под стеклом, лица всех главных редакторов газеты

Было время, когда мы старались обслуживать общество, теперь большинство вынуждено так или иначе обслуживать власть. В какой-то степени большинство из нас стало сервисом государственной власти. Как быть в этой ситуации, при том, что остается некоторая профессиональная гордость.

В Колонном зале Дома Союзов, где проходит наш съезд, многое и многих хоронили.
Но мы собрались не для похорон журналистики, а для того, чтобы способствовать ее возрождению

Несмотря на то, что мы не профсоюз, несмотря на то, что мы очень плохо финансируемся, у нас трудная ситуация, мы делаем то, чем можем даже гордиться. Но есть одна главная проблема — мы не являемся победителями в этой жизни, я имею в виду общество, отношения с властью. Мы в загнанном состоянии