Журналистика и медиарынок

На излете жизни известного очеркиста-деревенщика Ивана Васильева, архипопулярного в 80-е годы двадцатого столетия, но нынче подзабытого, лауреата Ленинской и Государственной премий, по публикациям коего принимались серьезные правительственные решения, постигло глубочайшее разочарование. Он пришел к печальному умозаключению, что всю жизнь занимался сизифовым трудом. Его слово, как он полагал, призванное будить гражданские чувства, менять природу человека, укреплять его любовь к земле, отчему краю, оказывается, падало не на хлебородную почву.
Общество, люди лучше не стали

Фото: Миллионы. СТР. 153

Мужики, с которыми Иван Васильев бок о бок жил в селе Борки Псковской области и чьи насущные интересы он так энергично отстаивал в печати, регулярно публикуясь в журналах «Наш современник», «Волга», газетах «Советская Россия», «Сельская жизнь», напропалую пили горькую, оставались равнодушными и ленивыми, срамословили. Они даже были в обиде на публициста и писателя за то, что в село Борки к Васильеву то и дело приезжали видные особы, разное партийно-советское начальство, мешая деревенскому люду пребывать в привычном и сером мире.

СЛОВОМ, СО СКВЕРНЫМИ МЫСЛЯМИ ушел на вечный покой Иван Афанасьевич Васильев, которого по уровню таланта, масштабности, глубине исследования социально-экономических и нравственных проблем почитатели, критики, коллеги ставили в один ряд со Львом Толстым, Глебом Успенским, Георгием Радовым, Валентином Овечкиным, Василием Шукшиным, Владимиром Тендряковым.

Пишущий эти строки, безусловно, не может даже пристроиться к ранжиру, где находился Иван Васильев. Как можно сравнивать свет солнца и огонек спички, глыбу и песчинку? Тут и разговора никакого не надобно! А вот думы, что приходили перед смертью к уважаемому публицисту и наведываются в мою квадратную голову, имеют сходство. Одно в одно! То же самое чувство неудовлетворенности от журналистики, хотя она дает прокорм и некий престиж, позволяла контактировать с людьми, у которых было чему научиться.

И, между прочим, я далеко не одинок в таких мыслях. Они возникают у всех, кто еще окончательно не скурвился, у кого есть профессиональное самолюбие и человеческое достоинство. А это, однако, уже тенденция.

Изложу субъективное видение формирования этой тенденции. У нее есть соответствующий базис. Каннибальские условия нашего оригинального рынка во главу угла поставили деньги, которые сделались выше морали, гуманности, порядочности, самого человека. Стяжательство в самом худшем варианте быстро проникло в редакционные кабинеты. И хотя деньги, получаемые за явно комплементарные и неправдивые статьи, не пахнут, зато со страниц газет потянуло таким амбре откровенной продажности, что это почувствовали даже читатели с плохим обонянием. Этот запах, как тяжелый дух прокислых щей, стал помаленьку отталкивать людей от газет.

ПРИВЕДУ ПРИМЕР из собственной практики. В одном номере районной газеты, где я некогда редакторствовал, была опубликована большая статья на так называемой коммерческой основе. В ней рассказывалось о деятельности крупной компании по развитию перерабатывающей промышленности. Формально все было изложено верно — суммы инвестиций, создание рабочих мест, перспективные объемы производства, налоговые отчисления в бюджет и прочее. Естественно, автор не поскупился на патетику. Как же без нее!

Спустя время газета подверглась телефонной атаке читателей. Возмущенные люди в буквальном смысле орали в трубку, что все напечатанное в газете — это неправда. Компания заставляет народ работать по 12—14 часов в сутки. Эксплуатация наижесточайшая. За такой каторжный труд платят копейки. На производстве не соблюдается техника безопасности. Несколько человек попали в люки, переломав себе руки-ноги. Вместо заботы о них им угрожают в случае обращения в инспекцию по труду или в прокуратуру.

Свои тирады заканчивали примерно такими словами:
— Больше вашу брехаловку мы выписывать не будем!

Что выиграла газета в этой ситуации? Двадцать тысяч рублей за публикацию и потерю чуть ли не всей читательской аудитории, которую мы имели там, где разворачивалось строительство предприятия переработки.

МЫ ПЫТАЛИСЬ РЕАБИЛИТИРОВАТЬСЯ в глазах подписчиков. Выяснили все факты. Действительно, в больницу за медицинской помощью обращались пострадавшие. Но медикам они правды не сказали, боясь за свое трудоустройство. Наговорили, что споткнулись, поскользнулись, не туда наступили. Журналистское разбирательство дошло до властей. Там отчитывали сотрудников редакции и отчего-то задавали один и тот же вопрос: «А где лучше? А где лучше?»

Видимо, лучше нигде не было. Строго-настрого газетчикам сказали, чтобы писарчуки не дискредитировали важный инвестиционный проект.

В последние несколько лет местную прессу учредители, дельцы, пришедшие к управлению печатью, превратили в рупор пропаганды. В региональных газетах не отыскать правдивых новостей, без предвзятости публикаций, без тенденциозности общей направленности. Положим, вместо обыкновенной «информашки» о выезде первых лиц района или области на места, на газетную полосу ложится объемно-пустой материал об их «высоком» визите. И столько в этом материале авторского раболепия, ненужных деталей, никчемных подробностей, что просто оторопь берет.

СЕГОДНЯ В МОДЕ так называемые презентации. Как пошутил один из читателей, поставят где-нибудь котух, и пошла писать губерния. Разрезание ленточек, встреча высоких чиновников с хлебом-солью, концерты, поклоны до земли за то, что власти помогли создать особый инвестиционный климат, и все в том же духе. В общем-то самое заурядное событие в местной печати преподносится не меньше, как якобы строительство какой-нибудь гидроэлектростанции или сдача в эксплуатацию грандиозного машиностроительного завода.

В какой-то степени можно смириться с тем, что главное действующее лицо местной печати — это глава района, города или области. Понятное дело, без их повеления или решения может не взойти солнце, не наступит весна, не пойдет дождь и не заколосятся поля. Тут все ясно! Эти субъекты сегодня приравнены к Всевышнему. Но ведь и чиновники массой поменьше и рангом пониже, челядь, тоже стремятся к восхвалению, к почестям. Знавал я чуть не весь аппарат одной из администраций района, столоначальники которой к месту и не к месту претендовали быть на газетных снимках, их должности непременно нужно было упоминать в тех или других контекстах статей, корреспонденций.

Безусловно, приходилось от их навязчивости и бесцеремонности «отстреливаться». Они начинали пускать в бой тяжелую артиллерию таких аргументов: администрация — это учредитель, вы живете на бюджетные деньги и так далее. К слову говоря, чиновничье племя тоже держится на финансовых подпорках налогоплательщиков. Но на интересы и потребности налогоплательщиков плевали они с балконов своих особняков.

СТОИТ УПРЕКНУТЬ в профессиональной трусости и нашего брата — журналиста. Сотрудники редакций, в том числе и автор, берут на веру все, что им ни скажут, не перепроверяют данные, не осмысливают их. Это приводит к негативным последствиям, когда печатному слову не доверяют, когда обыкновенная заметка превращается под пером усердного журналиста в откровенный панегирик.

И сызнова эпизод из собственной практики. Однажды, выходя в народ на предмет активизации подписки на газету, я был подвергнут «экзекуции». Люди набросились на меня, к счастью, не с кулаками, а с гневными и справедливыми словами. Сколько и чего они наговорили! Обвиняли редакцию в публикации пустых материалов, в явной пропагандистской, но не информативной направленности. Словно сговорившись, они упрямо твердили, что газета неинтересная, читать ее нет никакого желания.

По возвращению из народа пролистал подшивку, перечитал отдельные материалы. А что? Прав читатель! Однотемье, официальщина, претенциозная пустота, сплошь и рядом повторы — от всего этого и впрямь газету в руки брать не станешь. И в то же время начинаешь искать якобы объективные предпосылки. В редакции крайне худо с кадрами, не хватает оргтехники, большая нагрузка, латанное-перелатанное авто, которое разваливается, едва выехав из гаража. Разве всего этого нет?

Собственно говоря, в прежнем виде газетное рукомесло, когда писали очерки и умные статьи, публиковали письма читателей и выезжали по ним на места для разбора, разворачивали на страницах споры и предоставляли место для творческих реализаций, канула в Лету. Газеты нынче не вступают в переписку с читателями, с письмами они поступают по собственному усмотрению, в защиту человека не ввязываются.

ЗАТО НЕСТЬ ЧИСЛА хвалебным заказным материалам, ради денег журналисты идут против собственной совести и читательских интересов. В конечном итоге в условиях нынешнего рынка рыночный продукт под названием «газета» не востребован на рынке. Если газету рассматривать как тумбу для наклеивания афиш и объявлений, то еще туда-сюда. Такая газета от случая к случаю требуется. А вот каждодневная и необоснованная хвала сильных мира сего — это уже никому не надо.

И вполне закономерно, что очередная подписная кампания воспринимается редакционными коллективами и даже учредителями как адовы муки. Люди старшего поколения еще через пень-колоду выписывают районную газету. Молодежь, средний возраст — эта категория газету совсем не видит в качестве средства массовой информации. И приходится властям нажимать на работников бюджетной сферы, чтобы они выписывали местное издание. Редакторы, как правило, по-лакейски упрашивают нуворишей, чтобы они подбросили деньжат на осуществление подписки для бедного люда.

Знаю одну районную газету, у которой по местным меркам относительно неплох тираж. Так вот, этот тираж обеспечивает завод. На завод же почтальон приносит газетную пачку и бросает ее на проходной. Кто-то возьмет номерок почитать, кто-то и взглядом газету не удостоит. Какой прок от такой подписки? Естественно, в подобных условиях что-либо критическое не напишешь. Только оды!

Районная печать, без преувеличения, находится на тектоническом разломе. Если так будет продолжаться дело, как изложено в этой публикации, то местная печать умрет в конвульсиях. Тем более, что она уже сейчас находится на смертном одре. Административное давление властей, бюджетная сфера и денежные мешки газету не спасут, если читатель будет проявлять растущее недовольство. Именно он спаситель газет!

И если Иван Васильев на склоне лет был в жутком расстройстве от того, что не смог улучшить сущность жизни и человека, то тут падаешь духом потому, что даже написать не для кого. Дорога, по которой мы так весело шагали, привела в пропасть.

"Журналистика и медиарынок", № 04, 2013