Журналистика и медиарынок

Встреча оставляет ощущение недоумения и жалости. Во-первых, не нужны этому маленькому, пусть и не бедному, польскому городу пять местных газет. Ни качества, ни полноценной экономики, ни у одной не будет – нет ресурсов. Во-вторых, финансовый контроль ничуть не лучше политического. А в-третьих, мы видим один из вариантов будущего локальных российских СМИ.

Мы знали социалистическую Польшу по фильмам, книгам и музыке. В советские времена эта страна была для нас окном на Запад, потом появились другие окна и открылись двери. Теперь мы заново открываем для себя новую Польшу. Поляки сумели отделить политику от бизнеса и политику от журналистов, они лучше нас понимают, Что «этот мир» заканчивается.

Делегация Союза журналистов России по приглашению Коллегии Восточной Европы им. Яна Новика-Езераньского при финансовой поддержке Генерального консульства США в Кракове посетила Польшу

1. «У логова больного медведя»

СЛУШАЮ МАРЕКА МЕНКИШАКА, руководителя группы по вопросам России Центра восточных исследований им. Марка Карла, и его коллег и думаю, что поляки знают о нас больше, чем мы сами. Словно опытный врач, ставя печальный диагноз, не сообщает о нем пациенту, дабы не навредить.
Центр — экспертное учреждение, получает от государства каждый год два миллиона евро. 45 аналитиков выпускают еженедельный бюллетень, готовят публичную и непубличную информацию для правительства и граждан. Естественно, нас интересует их мнение о будущем России.
— Заметно напряжение между желанием руководящей элиты контролировать экономику и потребностью страны в реальной модернизации, — говорит Марек, и я вспоминаю рассказ Игоря Губермана. Там тюремное начальство никак не могло определиться, что делать заключенным: весело убирать снег или мрачно ходить по кругу, заложив руки за спину.
— Узкая несменяемая российская политическая элита настроена главным образом на самовоспроизведение, и эта консервация создает проблемы на будущее, — развивает мысль Менкишак. — В политической
сфере — подобие стабильности, но она очень хрупкая. Если появятся сильные источники нестабильности — произойдут радикальные изменения. Активность индивидуальная и групповая в России растет, и не обязательно политическая.
Он не скрывает мотивов польского интереса к нашим проблемам:
— Для Польши опасен большой кризис в России, который нас тоже может затронуть. Россия способна повлиять на евростандарты, меняя правила игры. Могут быть парализованы общественные институты.
Вот и оппозиционный политик, депутат Европарламента Павел Коваль, считает, что Польша по-прежнему испытывает сильное влияние не только с Запада, но и с Востока. Российские политические технологии и модели поведения политиков транслируются их польскими коллегами.
Отсюда — интерес к «логову ослабевшего медведя», с тем чтобы максимально уберечься от продуктов распада.

2. Полный развод

МАРШАЛ СЕНАТА (верхней палаты польского парламента) Богдан Борусевич — прототип героя фильма Анджея Вайды «Человек из железа», на своего соотечественника — тоже «железного» — Феликса совсем не похож.
Невысокий, плотный, живой, быстро схватывает суть вопросов.
Когда Борусевичу было тридцать, он принял решение о проведении беспрецедентной для социалистической Польши забастовки на судоверфи Гданьска. Так появился профсоюз «Солидарность», изменивший страну и подаривший ей двух президентов — Леха Валенсу и Леха Качиньского.
— Наше главное отличие от России, — говорит Борусевич, — в том, что в Польше была значительная часть элиты, которая не имела коммунистического прошлого. У нас нет такой большой территории и нефти, и еще мы не граничим с Китаем.
Борьба «Солидарности» продолжалась восемь лет. У нас было 10 миллионов членов, из них активных во время военного положения — около 500 тысяч. Отсюда вышел правящий класс. Кто-то пошел в прессу, например Адам Михник, редактор газеты «Выборча»; кто-то — в неправительственные организации; кто-то — в бизнес.

— Россия «съехала с рельсов» демократического развития, наверное, еще и по причине непомерной жадности бизнеса, пошедшего в политику из своекорыстных интересов, а как это было в Польше?
— Мы отделили политику от бизнеса и политику от журналистов. Мы не пьем водку, не ходим в баню с богатыми. В Польше нет проблемы лоббирования интересов бизнеса. Она была, но после каждого созыва нескольких депутатов сажали в тюрьму. Сегодня уже по подозрению в коррупции партии сами выгоняют лоббистов из своих рядов.
В Польше суды и СМИ контролируют политиков. Человек, пытающийся воздействовать на прессу, просто выпадает из политики. Власть сама должна быть примером соблюдения законов. Например, у нас журналисты ездят за чиновниками и проверяют их скоростной режим. Министры обязаны оправдываться публично.

— ГОСУДАРСТВО ДОЛЖНО использовать энергию граждан, которыми надо управлять, — продолжает тему Яцек Михайловский, шеф канцелярии президента Республики Польша.
Я радуюсь, потому что это звучит в унисон моим соображениям, ведь пресса тоже, словно парус, может наполняться ветром, создаваемым активными людьми. Наша всеобщая вялость порождает апатичный штиль.
Яцек принимает нас в Президентском дворце, куда мы прошли очень легко: быстрее, чем через обычный контроль в аэропорту. Он много лет работал в неправительственных организациях, что для нас тоже непривычно: из общественников — в большие чиновники. — Госучреждения тратят слишком много энергии своих сотрудников и бюджетных денег, — поясняет Михайловский, — поэтому я пытаюсь максимально передать полномочия вниз, как в НКО.
Занимается ли пресс-служба созданием имиджа президента? Например, в России за подобную титаническую деятельность по отношению к большим и малым вождям сегодня получают зарплаты тысячи профессиональных пиарщиков из бюджетов.
Заместитель директора пресс-отделения канцелярии президента Роман Викушовский сообщает, что служба в составе 20 сотрудников работает с 6.00 до 22.00. Делает подборку информаций на семи страницах: что пресса пишет о президенте, страна, мир, комментарии, а также готовит короткий календарь — что можно ожидать сегодня. Срочная информация передается президенту с помощью sms-сообщений.
Яцек Михайловский добавляет, что президент сложен для управления и построения образа. Он сам на 99% является своим PR-менеджером.

Редактор одного из наиболее влиятельных польских еженедельников «ТЫГОДНИК ПОВШЕХНЫ» Петр Мучарский уверен, что работает в легендарном месте.
— В 1981 году мы снимали трубку телефона и слышали слова: — Это контролируемый разговор. Власти говорили, что наше издание вышло из-под их опеки.
«Тыгодник Повшехны» выходит с 1945 года с подзаголовком «Католическое общественно-политическое издание». Это была единственная, издававшаяся легально в социалистическом блоке независимая газета, выражавшая свое мнение в дебатах по важнейшим вопросам на темы церкви, культуры, общества.
Сегодня редакция проводит самый большой литературный фестиваль в Польше: встречи с известными писателями, спектакли, концерты, просмотры фильмов. Публикации в «ТП» очень престижны, в том числе и для варшавских журналистов, хотя гонорары невелики. Каждый сотрудник еженедельника издает как минимум одну-две книги в год.
Второй опасный период еженедельник пережил в 1989 году, когда друзья и бывшие коллеги пришли в Польше к власти. Газета стала чуть ли не органом правящей партии, и это привело к падению тиража.
Сегодня — новые испытания.
С одной стороны, падают продажи газеты, с другой — растут расходы на производство. К тому же люди все меньше хотят платить за информацию. Очень сложно в элитарную газету привлечь рекламу, приходится готовить специальные приложения.
Издатели во всем мире пытаются в рамках закона защищать содержание, которое поступает в Интернет.
— Это огромные деньги, — уверен Петр. — Если бы пользователи платили небольшие суммы за просмотр в Сети, в редакциях была бы иная ситуация.
Помогает финансирование Министерства культуры и действующий в Польше Закон об общественной пользе. Каждый гражданин в конце года может перечислить 1% от своего подоходного налога в любую общественную организацию или СМИ. Год назад «ТП» получил пожертвования в размере 300 тысяч злотых, в прошлом году — 200 тысяч злотых.

3. Глобальный ветер

— САМОЙ СЛАБОЙ частью СМИ является аудитория. Поэтому каждое утро мы проверяем, сколько зрителей имели вчера, — авторитетно заявляет Гжегож Мецугов.
Я делаю «стойку» на интересного лектора. Другим членам нашей группы Гжегож не нравится: говорит чересчур назидательно, коллегам не хочется чувствовать себя «зелеными студентами при гуру-профессоре».
Гжегож — популярный ведущий, редактор TVN 24, первой частной телекомпании в Польше. Сегодня TVN — самая большая медиагруппа в Польше. Ей принадлежат
13 телеканалов, а также интернет-портал Onet.pl.
— Когда я обучаю студентов, то говорю: не думайте, что у этой профессии большое будущее. Вы будете работать в маленьких порталах и редакциях, вас будут мало читать, но будут очень сильно за вами следить, — уверенно «вбивает гвозди» в будущее журналистики Мецугов.
Сегодня люди ищут в СМИ только развлечения. Это имеет оптимистичное объяснение: мы живем в необыкновенно спокойные времена в нашей части Европы. Никогда раньше никто не мог себе сказать, что я прожил 66 лет без войны. У меня внутреннее чувство, что этот мир потихоньку заканчивается, но я не могу представить войну в Европе.
Наступает будущее — довольно страшное и опасное. Мы теряем приватность, оставляя все больше следов в Сети. Наши телефоны позволяют нас контролировать. Например, сегодня в Польше 60% разводов связано с информацией о том, где в тот или иной момент находился один из супругов.
Профессор социологии Зигмунд Бауман мне недавно на съемках сказал: причины происходящего в мире в том, что сила оторвалась от политики. Сила как возможность что-то сделать, а политика, как те, кто раньше говорил этой силе, что и как нужно сделать.
Эта сила гуляет по всему миру.
Во время Второй мировой войны можно было уехать в Австралию или Америку, но сегодня нет такого места, где она не настигнет.

ПЕТР КОСЦИНЬСКИЙ, редактор международного отдела одной из ведущих польских газет — «Жечпосполита», в одной из своих статей предположил, что «Польша хотела бы играть ключевую роль в формировании восточной политики Евросоюза».
Петр принимает нас в редакции, вяло повествуя о переменах, которые уже «на носу».
У издания появился новый владелец — некий бизнесмен, выложивший за газету 135 миллионов злотых
(1, 35 миллиарда рублей). Раньше акциями газеты, издающейся тиражом 140 тыс. экз., владело государство и британский издательский фонд. Между ними был серьезный конфликт: влияния государства на газету не было, но желание воздействовать, видимо, имелось.
Петр — председатель одного из профсоюзов редакции, но ничего не знает о том, что будет дальше: останется ли политический контент, будут ли менять главного редактора, сколько уволят журналистов? Сегодня в «Жечпосполитой»
600 сотрудников. Издательство владеет двумя типографиями и выпускает еще две газеты.
В 2010 году редакция получила прибыль 8 миллионов злотых, сегодня убыток составляет
12 миллионов. От вопроса о средней зарплате журналиста «Жечпосполитой» Косциньский уклоняется, мотивируя секретностью, но замечает, что в регионах, например, в городе Щецин, журналист получает 1,5 тысячи злотых и вполне доволен.
Около лифта редакции мы обнаруживаем объявление о премии за лучший материал недели в размере 900 злотых. Это серьезная сумма, средний гонорар за полосу равен 400 злотым, писать большие материалы журналистам не рекомендуется, «люди не хотят читать длинных статей».
Петр много говорит о кризисе газет вообще, и не очень — о проблемах в «Жечпосполитой» в частности.
Он усматривает сходство Польши
с Южной Европой, поляки, как, к примеру, итальянцы, газетам предпочитают телевидение.
Я спрашиваю без обиняков:
— Как вы думаете, зачем бизнесмен купил вашу газету: чтобы помочь правительству, влиять на его политику или для личного бизнеса? Петр оживляется, шутит, но на вопрос ответа не дает.
Когда мы уходим, я смотрю на стенные часы в отделе информации. Они стоят. Под циферблатом — пожелтевшая бумажка с надписью «Нью-Йорк».

4. Дерьмо собачье

— «ЖЕЧПОСПОЛИТА» — наш самый большой конкурент. Они не могут издать ни одного номера, чтобы не наплевать на нас. Нас бьют за то, что мы русофилы, германофилы, наивные романтики, — откровенен Ярослав Курский, главный редактор газеты «Выборча». В отношении пиара он, работавший когда-то пресс-секретарем Леха Валенсы, абсолютно непримирим:
— Пиар — это продажа ветра, дерьмо собачье.
«Выборча» начиналась как информационная поддержка «Солидарности» в предвыборной кампании и под руководством известного польского диссидента Адама Михника стала одной из наиболее влиятельных в Европе газет. Издает ее холдинг «Агора», которому принадлежит несколько журналов, сеть радио и кинозалов, типографии.
«Выборча» имеет 40% от рекламы в прессе всей страны, 10% — от рекламы в польском Интернете. Средний тираж будничного номера — 300 тыс. экз., пятничного — 500 тыс. экз. Газета будет существовать, пока происходит смена поколений читателей. «Выборча» ежегодно теряет 10% тиража. Это больше, чем естественная убыль населения: в год умирает примерно 3% читателей. Газета по-прежнему рентабельна, хотя в конце 1990-х продавалось более миллиона экземпляров ежедневно.
— Мы делаем газеты не для того, чтобы продавать их, как зубную пасту. Мы в состоянии отказаться от очень хороших финансовых предложений, чтобы сохранить свои ценности, — заявляет несколько пафосно Ярослав, но мы ему верим.

Он не один такой в Польше. Директор недавно созданного Польско-российского центра диалога и взаимопонимания Славомир Дембский нам сказал, что большие деньги от бизнеса могут априори определить деятельность организации. Когда мы предложили директору Института стратегических исследований Паулине Гас платить журналистам за публикацию заметок о ее некоммерческой организации, она жестко парировала, что подобное противоречит ее принципам.

— «Выборча» не принимает дотаций, но доходы от рекламы в печати стремительно падают. Мы все время ищем. Пробовали выпускать качественный таблоид, что-то типа безалкогольной водки, — ухмыляется Курский, — много вложили, но проект провалился.
— Пробовали издавать одну из тетрадей газеты не новостной, а более напоминающей журнал с аналитикой, с новостями, имеющими свой контекст. Кажется, что успех будет, но все чаще думаем, что в бумажном виде уже ничего нового не изобретешь. Возможно, в будущем тираж бумажной газеты будет маленьким, а стоимость номера — большой.
— Надо открыть парашют прежде, чем столкнуться с землей, — рисует образ Курский, повествуя о планах, связываемых с Интернетом. Редакция запустила веб-портал с облегченным контентом, на котором окно с переходом на веб-сайт «Выборчи».
На сайт «Выборчи» заходит ежедневно два миллиона посетителей, на портал еще больше, но это не приносит прибыли. Людей прежде всего интересуют насилие и секс. Перед выборами одна из кандидаток сделала ролик в виде стриптиза. Поместили на сайте, и это стало самым популярным.

— Я бы ликвидировал Интернет, но Я не могу, — Честно признается Ярослав

— С одной стороны, мы высоко ценим реакцию аудитории, с другой — проблема с дискуссионным списком, форумом в Интернете. Когда человек становится анонимным, из него выходит всякая гадость.
Одни разделяют наши ценности, другие — нет. Есть два пути: формировать общественное мнение или нравиться большинству. Спасти нас может только высококачественная журналистика. Самый плохой выход — проституция по лекалам желтой прессы.
— Как вам удалось «поменять мундир пресс-секретаря на свитер редактора», ведь это совсем разные способы воздействия на людей, — забрасываю я крючок, вспоминая его определение пиара.
— Сегодня у нас китайская стена между политиками и журналистами, но когда я уходил от Валенсы, наверху шла уничтожающая все борьба. Политик должен сделать нечто здесь и сейчас, зачастую имея ограниченные возможности. Политика — это иррационально, это низкие инстинкты. Если вы честный человек, вы не можете быть политиком, максимум — вы сможете описывать эти процессы.
Я понял, что лучше не знать две вещи: как делают сосиски и как изнутри выглядит политика. Прошло полтора года, я написал книгу о Валенсе и постепенно «излечился».

5. Дать в морду и посмотреть

— МЫ СМОТРИМ на руки власти, неважно, какого она цвета, — говорит президент радиокомпании RMF Тадеуш Солтыс.
RMF — частная коммерческая станция, которую ежедневно слушает 10 миллионов человек. — Радио — это математика, — считает президент, десять лет отдавший утреннему эфиру. — Более 70% эфира станции — музыка, 20% — информация, 10% — реклама. Редакция RMF — это восемь корреспондентов в столицах Европы и десять корпунктов в Польше, поэтому журналисту надо преодолеть не более 100 километров, чтобы добраться до места событий. — Именно на наших журналистов ссылаются газеты: они первыми появляются на месте, если что-то происходит, — уверен Солтыс.
Холдинг RMF — это еще и классический, и молодежный каналы, а также портал с 87-ю каналами. Для промоушена редакция участвует в организации концертов таких звезд, как Scorpions, Bob Dylan, Tina Turner, U2. Проводятся конкурсы, в которых можно выиграть деньги, машины, жилье, полет в космос.
На прошлой неделе один из радиослушателей выиграл 250 тыс. злотых. Для участия в конкурсе нужно отправить SMS со своим именем и ждать звонка редакции. Потом сказать в трубку в эфире: RMF FM — лучшая музыка!
Наш собеседник веселится:
— Когда я работал ведущим, сломалась моя машина. В перерыве между работой в эфире я позвонил в автосервис. Едва успел сказать: «Здравствуйте, меня зовут Тадеуш Солтыс, как с того конца провода заорали: — RMF FM — лучшая музыка!»
Четыре года назад радио RMF
было продано немецкой компании Bauer Media. Тем не менее, по словам Солтыса, люди радио доверяют.
— Мы не являемся любимцами правительства, поэтому у нас существуют проблемы с частотами, — признается Тадеуш и завершает нашу беседу неожиданно жестко:

— Журналисты существуют не только для того, Чтобы смотреть на руки власти, но дать в морду и посмотреть: ровно ли вспухло

6. Конкурента купили

«КРАКОВСКОЙ ГАЗЕТОЙ» также владеет немецкий концерн, — признается ее главный редактор Томаш Ляхович, который весьма содержательное выступление сопровождает постепенным раздеванием.
Сначала снимает галстук, потом пиджак, что последовало бы далее — неизвестно, мы торопимся на следующую встречу.
— Многие считают, что немецкие концерны — угроза польскому правительству, — начинает мини-лекцию Томаш. — Мы благодарим немцев за хорошие технологии, знания и поддержку.
Когда-то он думал о миссии издания как о лозунге из книги американских экспертов по управлению, хотя уже 30 лет в журналистике, но впоследствии радикально изменил свое мнение.
— Владелец газеты сформулировал так нашу миссию: медийный концерн должен быть ведущим на своем поле, область его активности — локальные и региональные рынки.
Несколько лет назад мы отошли от миссии, забыли о том, что наше место на локальном уровне. Создали в Варшаве газету, конкурентную «Выборче», и провалились, причем не только в столице, понесли потери и на локальных рынках. Осознали, что нам не хватает знания и опыта, чтобы быть конкурентом на большом рынке.
Наша миссия опирается на определенные ценности.

Мы каждый день проверяем, выполняем ли три основные ценности:
1. Близость
2. Качество
3. Применимость.

Это не пустые слова. Мы специально собрались всем коллективом редакторов и журналистов и уехали на два дня из города, чтобы определить на практике, что они означают. Составляли список характерных черт, которыми должна обладать газета, чтобы в ней были организованы эти элементы.
От общих указаний мы ушли к подробным справкам, как делать газету.

БЛИЗОСТЬ
Надо смотреть на мир глазами читателя, видеть то, что он видит, чувствовать то, что он чувствует, и рассказывать так, как он понимает.
Для этого надо с ним чаще встречаться. Изучать язык читателей, узнавать, что для них важно, видеть дела, которые являются для них основными.
Если мы говорим о том, что происходит в стране, то включаем в текст фрагмент, относящийся к связи этого события и нашего города. Или просим местного эксперта прокомментировать то, что произошло в мире.
Наши читатели должны видеть известное им окружение, свою среду. Если мы ведем интервью с интересным для нас человеком, надо фотографировать его на фоне местной рыночной площади. Если мы издаем выпуск для другого города — в нем должны быть виды этого города.
Газета не должна отходить от эмоций, которыми живут читатели. Например, мы вместе празднуем католические праздники.

КАЧЕСТВО
Во время загородной встречи мы размышляли о том, что угрожает качеству газеты, искали ловушки. Определили, что одной из таких проблем является то, что журналисты получают не очень подробные инструкции, нечетко поставленные редакторами задачи.
Мы подготовили Stylebook, формализовав принципы, по которым пишутся тексты, как инструмент создания определенных стандартов. Мы ведем постоянные курсы обучения для сотрудников.
Узкое место многих редакций, — плохое сотрудничество между пишущим журналистом, фотографом и верстальщиком. Из трех элементов мы должны создать одно целое. Когда это осознали, стали прилагать усилия для того, чтобы отделы сотрудничали и обменивались информацией.

ПРИМЕНИМОСТЬ
Это один из ключевых вопросов для коммерческой газеты. Мы обязаны обеспечивать наших читателей помощью в повседневной жизни. Поэтому часто рядом с различными текстами помещаем информацию, как сделать то или иное дело, куда можно позвонить. Для повышения ценности издания у нас работает бесплатная юридическая консультация.

«Краковская газета» — одновременно общенациональная, региональная и локальная. Томаш воспринимает издание как собрание локальных газет, поскольку региональный уровень не является определяющим в силу отсутствия соответствующей идентичности.
— Конечно, существует конкуренция со стороны локальных еженедельников, — говорит Ляхович. Мы его вызвали на откровенность, он признался: — В Польше есть газеты, финансируемые местным самоуправлением через рекламу.
Их надо закрыть, поскольку они прославляют власть.
Вопрос о ключевом конкуренте заставляет Томаша смягчиться, он радостно улыбается:
— Мы его купили две недели назад и будем создавать совместный проект. На локальном рынке нет места для двух газет.
Он показывает нам пять вариантов первой полосы для разных территорий. Каждая полоса, основана на событии, наиболее важном для местных читателей.
— Мы заботимся о том, чтобы в наших заголовках обязательно были названия городов, фамилии местных жителей, — подчеркивает редактор. — Каждый локальный вариант издания содержит пять собственных внутренних страниц. Газета должна соединять местный контент с тем, что происходит в стране и мире.
Один из инструментов управления локальными редакциями — издательская система «Millenium Editor», которую разработали специально для «Краковской газеты» в Испании. Томаш может посмотреть в любой момент, в каком состоянии находится та или иная полоса в любой из редакций,
вмешаться в правку материала.

7. Газеты без журналистов

— Я НЕ ИМЕЮ никаких проблем с журналистами, — сообщает бургомистр города Величка Артур Козел, но я ему не верю.
Да, конечно, 12 лет назад, когда Россия принялась возрождать вертикаль, Польша — напротив, взялась за децентрализацию.
В итоге — в Польше реальное местное самоуправление: с публичными бюджетами и публичной администрацией, без чиновничьей иерархии снизу вверх. Но пресса и власть не могут купаться в волнах любви, антагонизмы неизбежны, как смена времен года.
Я долго пристаю к бургомистру и другим чиновникам с расспросами о конфликтах со СМИ, и в конце концов Артур Козел рассказывает о постыдном случае. Во время выборов журналисты обнаружили отсутствие информации по его доходам за два года. Виновен оказался компьютер.
Как-то неубедительно и смахивает на истории наших «альхенов», признающихся в малых грехах, чтобы умолчать о больших.
Мы восседаем в местном присутственном месте, похожем на среднероссийский районный Дом культуры. Чиновники презентуют развитие города. Звучат стерильные речи о взаимопонимании и открытости отношений.
Да, конечно, Величка, расположенная близ Кракова, широко известная подземным музеем-соляными копями, место процветающее и в высшей степени перспективное. Но точно так же и то же самое говорили бы наши мэры и главы на встрече с гостями из другой страны.

Ян Анджей Домбровский, председатель коллегии Восточной Европы им. Яна Новака-Езераньского и журналисты города Величка: Иоанна Корта, Мариус Гжегож, Агата Степин, Гжегож Шимелевский

В ВЕЛИЧКЕ издается пять локальных газет. Все они частные, бесплатные и на первый взгляд вроде бы не финансируются властью.
Встреча с местными журналистами лучик за лучиком проливает свет.
Я говорю коллегам, что не верю чиновникам и прошу их сказать правду. Они говорят сначала не очень охотно, потом оживляются.
Иоанна Корта, редактор газеты «Курьер Велички»:
— Мы тоже проходили через активный период конфликтов с властью, но основную борьбу между властью и журналистами теперь заменили выборы. Первые выборы еще не являлись четким сигналом, как жители оценивают власть. Но сейчас власть вынуждена заботиться о контактах с прессой. Основной нашей задачей является поиск того, чего власть боится и не хочет показывать.
Мариус Сусс, TVP Краков, бюро промо-акций и рекламы:
— Существует еще одна область, в которой журналист не имеет полной свободы. Контроль политический замещен контролем финансовым — давлением рекламодателей. Журналистика в рамках коммерции тоже является необъективной. Журналисты вынуждены писать о том, что выгодно им, СМИ, издателю.
Гжегож Шимелевский, журналист, «Феникс медиагрупп»:
— Конфликт с окружением вписан в профессию журналиста. Если он не будет в конфликте с властью, он будет в конфликте с рекламодателями, которые хотят рекламой прикрыть свою деятельность, так же как чиновники закрывают провалы тем, чем можно похвастать.
Мариус Сусс:
— Коммерческая прибыль также идет из местного самоуправления, от которого мы получаем социальную рекламу. Власти обязаны продвигать рекламу своего города. За последние десять лет нам удалось объяснить им: то, что они являются спонсорами, не позволяет им диктовать нам редакционную политику. А вот, например, частный еженедельник из Закопане в постоянном конфликте с властью, потому что это курортный город, где власть находится ближе к деньгам.

Мы спрашиваем Барбару Западлинскую, редактора газеты «Панорама Величковского Повята», сколько в ее редакции работает журналистов.
Звучит невероятный ответ:
— Несколько.
Я не верю ушам, уточняю:
— Сколько конкретно?
Барбара мнется и как-то робко опять произносит:
— Несколько. Журналистов принимают и увольняют в зависимости от времени года.
Постепенно выясняется, что раньше в Польше действовала ассоциация журналистов, которая была закрыта властями. Сейчас существует две ассоциации, конкурирующие друг с другом. Журналистом может стать каждый, поэтому профессия утрачивает свое значение. Включение сотрудника в штат связано с большими расходами для работодателя — налогами, страхованием. Поэтому ищут людей, за которых не нужно платить.
У локальных газет почти нет своих штатных сотрудников.
Агата Степин, редактор газеты «Голос Велички»:
— Я окончила факультет журналистики в Кракове. Несмотря на то что во время учебы проходила стажировку в издательстве, в которое пришла после учебы, трудовой договор со мной заключили не сразу. Долго работала по контракту.
— Переход на аутсорсинг уничтожает рынок журналистики.
В моем отделе пятнадцать человек работают по контракту и всего два — по трудовому договору. За 10 лет польское общественное телевидение уволило 4000 человек, — говорит Мариус Сусс.
Польских коллег очень интересует вопрос, много ли в России СМИ принадлежит иностранным структурам. Гжегож Шимелевский поясняет, что согласно исследованиям 95 процентов СМИ в Польше в руках Германии — принадлежит немецкому бизнесу. Только локальная пресса является польской.

Встреча оставляет ощущение недоумения и жалости. Во-первых, не нужны этому маленькому, пусть и не бедному, городу пять местных газет. Ни качества, ни полноценной экономики ни у одной не будет — нет ресурсов. Во-вторых, финансовый контроль ничуть не лучше политического. А в-третьих, мы видим один из вариантов будущего локальных российских СМИ. Особенно если пойдет повальная
приватизация.

Владимир Касютин

"Журналистика и медиарынок", № 12, 2011